Я смотрел на эту саблю - молча

Добавлено : Дата: в разделе: Выставки
  • Размер шрифта: Больше Меньше
  • Просмотров: 1182
  • Комментариев: 0
  • Печатать

Кредо художника: красота спасет мир – мы спасем красоту.

Я смотрел на эту саблю - молча, не двигаясь. Смотрел и не узнавал. И, наконец, понял. Я уже видел ее, десятки раз. 

 

Прекрасный человек, замечательный художник, один из лучших оружейников России, первейший гильдиец, мой добрый, старинный друг Андрюша Аксенов, много рассказывал о ней, о своих планах, показывал уже готовые детали этой сабли. Но в суете дел, за разговорами, за чаем, я еще не понимал, что судьба доверила мне присутствовать при рождении (как и положено, в муках и страданиях) этого гордого оружия. Гордого в своей простой, скромной, русской красоте. Гордого в суровом, спокойном облике часового.

Наверное, специалисты много будут писать о ней. Для меня же эта сабля стала предметом мужского рода. 

                                                       

                          Правда в прекрасном – суть оружия в правде.

 

          Вал массовой культуры катится по России, заливает наши бескрайние просторы и белые березы, а что хуже всего, нашу «загадочную русскую душу». По мне, богородская игрушка куда лучше любой «барби» уже только потому, что она «живая», настоящая, вырезана из дерева. Ребенок не отравиться ее краской, а ощущение тепла от живого дерева он сохранит на всю жизнь и в душе, и на кончиках пальцев.

          Докатился этот вал и до художественного оружия.

Как-то очень-очень давно на переговорах мы подписали договор с одной из иностранных фирм о поставке нам оборудования. И, когда «обмывали» сделку, один из иностранцев заметил, что в России, мол, плохо то и плохо это, на что я ему ответил, что исторически сложилось так, что Россия всегда виделась многим как предмет добычи, и нам приходилось больше заниматься производством штыков, чем созданием собственного комфорта, а вот штыки у нас получались неплохие, в чем мой собеседник смог убедиться на собственной шкуре («приняв на грудь», он доверительно рассказал, что воевал с нами, был ранен и попал в плен).

          Знаменитое Суворовское «пуля дура – штык молодец» для нас не только свидетельство легендарной русской удали, но крепость, надежность русского штыка. В свое время я читал, что американский президент Трумэн, бегая в страхе по Белому дому с криками: «Идут русские танки!» -  сошел с ума и попал в психиатрическую больницу.     

Почему мы сегодня вспоминаем историю? Да потому, что, сколько цветочков не рисуй на штыке, хоть золотом распиши, лучше он не станет. А вот хуже обязательно, потому что ценить начнут в нем не надежность и крепость, а количество цветочков и золота на нем, а угодливый рынок тут же изготовит товар в виде штыков на любой спрос - хоть в полоску, хоть в горошек, только купите. Что же мы понимаем под надежностью и красотой, применительно к холодному оружию?

Мне бы хотелось поговорить не вообще об оружии, а об авторском художественном оружии. А вот сама возможность говорить об этом появилась с образованием Творческого Союза Гильдии мастеров – оружейников. Она создана группой художников – оружейников при поддержке Оружейной палаты Московского Кремля. Главной задачей Гильдии стало создание не только законодательной, но и теоретической базы авторского художественного оружия. Постоянные публикации, выставки, собственная издательская деятельность Гильдии (выпуск календарей, альманахов) позволяет всерьез решать эти проблемы. Сам термин «авторское художественное оружие» внесен в поправки (принятые единогласно в первом чтении) к закону «Об оружии» Гильдией мастеров оружейников

Однако, давайте разберёмся с терминологией (это очень важно и для определения в законе), выделим из холодного оружия художественное, а из него авторское.  Вы спросите, какое оружие можно считать авторским? Ответ прост – оружие, «одухотворённое» идеей, представляющее собой единый художественный образ. Для простоты рассуждения возьмем обычный нож, как минимум, он состоит из клинка и рукояти. В обычном исполнении это может быть прекрасный дизайн, может быть прекрасная отделка и  - все...  Авторское же оружие содержит в себе образ чего-либо, и передает это через настроение и характер образа, где и клинок, и рукоять участвуют в равной степени. Добавляя сюда ножны, вводя дополнительные компоненты, мы должны получить композицию, где все предметы, детали слиты в единое целое, нечто общее, единую сюжетную линию, объединённую общим стилем. В искусстве очень редко встречаются функциональные произведения во всей полноте своей цельности, как мы это наблюдаем в авторском оружии. Если «чистое» искусство: живопись, скульптура - для созерцания, то прикладное - это по сути своей функциональные предметы обихода, например: шкатулки, прялки, ювелирные изделия и масса иных предметов, украшенных декором. Авторское же оружие не украшено, оно в своей сути и по форме есть произведение искусства, имеющее равное значение и как оружие.

Художник-оружейник не строит композицию, математически рассчитывая пропорции, он - художник, и потому творит, создавая оружие.

          Для меня работа над циклом «Серебряный век», в частности, над композицией «Эвридика», до конца не была продумана. Общая концепция, да! Детали - нет. Если говорить о самой идее, как способе воздействия на ее хозяина или зрителя, она состояла в том, чтобы вызвать желание снять нож и, налюбовавшись прекрасной женской фигуркой, положить его обратно. Должен сказать, что так и получилось, подавляющее большинство критиков советуют мне положить нож рядом со скульптурой, не закрывать ее. Так мне и хотелось, чтобы владелец «Эвридики», сидящий в своем кабинете, за письменным столом в работе или за беседой, захотел взять нож, покрутить в руках, может быть, что-то им сделать, еще и еще раз посмотреть на скульптуру. И, наконец, занявшись работой, своим делом, ну, например, подписать приказ о выделении мастерских художникам, или снизить арендную плату за те же мастерские, вернуть его обратно.

Из объяснения понятно, что, разбив композицию на составляющие, мы теряем замысел работы, пропадает сама идея, смысл ее. Что же касается самого ножа, то стилистически и концептуально он неотъемлемая часть общей композиции, а, по отзывам специалистов, вполне функционален.

Можно добавить, что работа была более чем на шести выставках, три из которых международные. Более десятка публикаций в разных изданиях. Два экспертных заключения, Российской академии художеств и Оружейной палаты Московского Кремля определяют работу произведением искусства, что говорит о общественной значимости самой работы, как авторского художественного оружия.

Не могу промолчать и не выразить еще раз своей благодарности удивительному, замечательному скульптору, потомственному казаку и ценителю оружия Константину Родиславовичу Чернявскому.

А вот другая работа «Этюд на мотивы Страны Восходящего Солнца», совершенно иная по замыслу. Я родился в далеком, портовом городе Владивостоке, через который в годы революции проходил путь российских эмигрантов в восточные страны: в Японию, Китай, Корею, Индонезию, в том числе и Америку. Они продавали в городе свои фамильные драгоценности, произведения искусства, мелкую пластику, собирая деньги на дальнейшую дорогу. Другие эмигранты и моряки, наоборот, возвращались на континент и оставляли в городе предметы быта, какие-то вещи, иногда это были подлинные шедевры, вывезенные из сказочных стран Востока.

Но самые яркие впечатления оставили послевоенные годы, когда Советские войска разбили Квантунскую армию и захватили Курилы.

Однажды меня, 5-ти летнего мальчишку, пригласил к себе в гости вернувшийся с фронта солдат, и у него оказалась поистине великолепная коллекция оружия! И все это можно было потрогать, взять в руки. А уж когда я услышал свист катаны, рассекающей воздух, то тут моему восторгу не было предела.  К тому же наш дом был недалеко от музея, и я часто ходил туда, разглядывая буквально горы трофейного оружия, сваленного на полу старого храма, в котором находился музей. Необыкновенно яркие и в тоже время скромные в своей суровой и экзотической красоте громадные двуручные мечи, ножи, сабли, перевитые шелковыми лентами, потрясали мое воображение. Более прекрасного зрелища я и не припомню. И не плениться этим я не мог.

          И вот уже моё далекое детство, переплетенное гирляндами цветов пионерских лагерей, наши северные гранаты, добытые мною при помощи кувалды и зубила, Сибирские сердолики, собранные в Забайкальской тайге, жемчужницы, выловленные в хрустально чистой Карельской воде - все это легло на элегантную строгость прекрасной формы японского ножа, - так рождался сюжет «Этюда на мотивы Страны Восходящего Солнца». Разве это не единое целое, разве можно вырвать из этой работы детство, войну, дым походных костров, холод северных рек? Думается, нет. Надо только присмотреться к тому, что вокруг. Надо всмотреться в себя и увидеть в этом свое.

          И «Солнечный», и «Березка», - это тоже далекое памятное детство. Хотя в «Солнечном» мне хотелось весёлой перекличкой янтаря и золота снять агрессию, присущую оружию вообще. Дело в том, что все янтарные вставки, выловленные мной недалеко от знаменитого «Янтарного», имеют инклюзы – включения насекомых, и поэтому рассматривать его нужно достаточно близко. А вот в «Березке» мне хотелось совместить ажурную русскую скань с изысканно-строгой формой японского ножа- айкути. Основная идея этих трёх работ - идея национального в оружии, синтез разных культур в создании авторского ножа.

          Если вернуться к нашей теме, то отдельно от всего находятся «Валентинки». Так мои друзья назвали придуманные мной ножи - подвески. Этот тип оружия скорее женский, впрочем, как и большая часть замаскированного оружия. Конструктивно подвеска состоит, как правило, из двух частей: из ножен, висящих на шнурке, и подпружиненного ножа, удерживаемого фиксатором. В случае угрозы рука захватывает нож, большой палец руки нажимает клавишу с обратной стороны ножа, фиксатор освобождает нож, пружина с силой отбрасывает ножны. Ножны зависают на шнурке, рука удерживает нож. Таким образом, нож в готовности. Скрытность ношения («Валентинки» и женские, и мужские обычно выполняются, как ювелирные изделия), скорость освобождения клинка от ножен (тут «Валентинки» не имеют себе равных), делает такую конструкцию привлекательной как категорию скрытого оружия.

          Мне пришлось выслушать по поводу моей придумки массу соображений друзей, товарищей и, наконец, просто незнакомых людей, от откровенных оскорблений до откровенного восторга.

          «Валентинки» я придумал в самом начале перестройки, когда в Москву хлынул поток молодежи, жаждущий одновременно денег и любви, причем быстро и того и другого. И появились первые жертвы. Одна моя знакомая художница из Подмосковья ездила на работу и с работы на электричке со старым отцовским перочинным ножом. Сломанный и ржавый нож плохо открывался, но его присутствие давало хоть какую-то уверенность и надежду. Вот тогда-то и родилась идея ножа - подвески.

          Это объяснение необходимо, чтобы понятен был комментарий женщины, директора большого магазина, которой я показал свои первые «Валентинки». Дословно я уже не помню, она очень, очень долго молчала. И потом с вздохом говорила о стране, в которой художники вынуждены делать оружие для женщин, для дочерей и жен, о том, что в ее магазине, вчера после закрытия, уборщицы смывали со стен кровь, потому что завезли товар, была давка и покупательницы в очереди дрались между собой. Эта милая женщина с болью говорила, что если художники - представители и соль народа, страны, в которой они живут, вместо того, чтобы украшать женщин, делают для них оружие, то что-то не так в этой стране.

          Я хочу сказать, что авторское художественное оружие не просто красивая вещь, не просто произведение искусства, это еще и страна, в которой я живу. Это мое сопереживание, моя жизнь в этом. Авторское оружие не сработаешь просто так, если сперва не родишь его в своей душе, а сам не родишься в России.

          Однако, любой художник, а уж оружейник - обязательно, что бы он ни делал, просто по определению, будет творить красоту. И «Валентинки» не избежали этой участи. Как это получилось, и получилось ли вообще, судить читателю. Для меня, как для художника, они привлекательны еще и потому, что можно выплескивать из себя самые разные идеи, достаточно быстро воплощая их в материале. Однажды на выставке, организованной Гильдией мастеров-оружейников в Оружейной Палате Московского Кремля, было выставлено восемь «Валентинок», (это далеко не все) - они почти все разные, каждую из них можно бесконечно разворачивать, как тему. Например, «Грабитель», -первое, что пришло в голову моим друзьям, образ легендарной фольклорной «Мурки». Как-то за компьютером, взяв за основу «Рыбку», я нарисовал сразу десяток рыбок, включая и Пушкинскую «Золотую рыбку». А милая «Чебурашка» чем-то мультфильмовская, а чем-то из мира насекомых. «Непогода» для меня дожди и янтари Балтики. Откуда-то выплывшее слово «Рекон» оказалось названием спиральной хромосомы.

На особом месте мужские «Валентинки», кстати, к ним я стал делать защелки для ношения во внутреннем кармане пиджака. «Зиг – заг» - нож-талисман, по форме танто, но наполнен рунами, казалось бы, нелепое сочетание юго-востока и северо-запада, однако, по мне, одно другому не мешает. «Ворон» - работа серьезная, тоже для мужчин. Можно без конца перечислять работы и рассказывать, рассказывать. Хотелось бы добавить к сказанному, что для себя я считаю законченной работу тогда, когда она стала доминирующей частью общей композиции, традиционно называемой постановочным снимком. Я имею в виду фотографию, где фотограф, снимая работу, создает пространство, строит эту самую композицию, дополняя и более полно раскрывая замысел художника, как это понимает он сам. Можно фотографировать самому, но нужна хорошая оптика, свет и так далее. Как-то пришла мне в голову идея сканировать «картинку» (назвать это постановочным снимком нельзя - это не фотография) на обычном бытовом сканере. И вот за ночь два, три десятка изображений готово, после строгого отбора остался десяток, еще один отбор, осталось пяток работ и - хватит. (Потом в издательстве мне скажут, что технически мой материал самый хороший). И работа от начала до конца сделана мной, так как это понимаю я. Таким образом, весь путь создания авторского художественного оружия пройден мною как автором и художником. И вот нож и «картинка» самостоятельны и имеют равное право на жизнь. Нож при хозяине или хозяйке, «картинка» в раме, на стене, а может быть, где- то в журнале. И то, и другое может иметь одинаково высокий художественный уровень. Да и не надо забывать, что работу, кроме хозяина ножа и его окружения, ни видит никто, а «картинку» в журнале или газете увидят многие. Кстати, еще не существует названия такой технике создания изображений, и если это не фотография, тогда что?

В этой статье мне хотелось рассказать, что я считаю главным в творчестве художника – оружейника, сделать попытку объяснить, что мы понимаем под термином авторское художественное оружие. Надо сказать, что по признанию крупнейших специалистов, на сегодняшний день нигде в мире ничего подобного ни делается. Хотелось бы объяснить, что оружие бывает только настоящим, что художник, создавая оружие, не просто вкладывает душу, он, так или иначе, программирует его, заряжая своей любовью, добром и теплом своего сердца. И, если мы говорим о прекрасном, о правде в искусстве, то духовная составляющая была, есть и будет –  главной, доминирующей. Где критерии, которыми мы отличаем настоящее от подделки, пошлости, где критерии, которыми мы определяем искусство, и можем ли мы отличить правду от фальши? Все внутри нас. Любой критерий, которым мы хотим пользоваться, зависит от нашей душевной чистоты, от гармонии внутри нас. Суть прекрасного всегда в правде, и это - главный критерий авторского художественного оружия.

                                                                                                                  

                                                                                                            Тимофеев В. В.

                                                                                                                    19.12.2003.

 

 

Время промчалось... прошло три года.

Восточное понятие кармы воина предполагает каждое воплощение, как последовательную цепочку побед и поражений, совершенствование собственной Души по дороге к цели.

Карма воина. Путь воина. Судьба воина, слава - неотделимы и от Валентина. И нет сомнения в том, что он, пройдя с нами часть своего Пути, не остановится на полдороге, и ещё не раз мы встретимся с ним в наших будущих жизнях и узнаем его по голосу, улыбке, взгляду добрых, умных глаз и, конечно, в руках его будет оружие: такое же, как и он сам - доброе, надёжное, крепкое - оружие огненного мира.

С любовью,

                        Марина.

b2ap3_thumbnail_Image00001_20191113-055139_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00002_20191113-055140_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00003_20191113-055141_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00004_20191113-055142_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00005_20191113-055143_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00006_20191113-055144_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00007_20191113-055145_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00008_20191113-055146_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00009_20191113-055147_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00010_20191113-055148_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00011_20191113-055149_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00012_20191113-055150_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00013_20191113-055151_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00015_20191113-055152_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00016_20191113-055153_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00017_20191113-055154_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00018_20191113-055154_1.JPGb2ap3_thumbnail_Image00019_20191113-055155_1.JPG

Редактировалось Дата:

Комментарии

  • Никаких комментариев пока не было создано. Будьте первым комментатором.

Оставить комментарий

Гость Пятница, 29 Март 2024
Вверх